К столетию русской революции. событие

Историческая победа.

В 2017 году исполняется 100-летняя годовщина Русской Революции. Революция 1917 года до сих пор является величайшим историческим событием. Хотя её значение было запятнано и затенено гротескным перерождением Советского Союза и безжалостной клеветой апологетов капитализма.

1917 год стал олицетворением массового движения против злобного эксплуататорского правящего класса. Угнетённые рабочие, бедные крестьяне, солдаты и другие эксплуатируемые слои, которые страдали во время мировой империалистической войны, восстали и свергли прогнивший царский режим и власть капиталистов и землевладельцев. Впервые в истории человечества, революция – под руководством революционной партии большевиков – создала правительство рабочего класса и других бедных слоёв, и выстояла в борьбе с военной интервенцией и экономической блокадой. Советская форма правления была основана на массовом демократическом участии граждан.

Массы вышли на историческую арену.

Этот «праздник угнетённых» включал в себя открытые дискуссии и дебаты, в которых массы выражали свои нужды и чаяния. Об этом рассказывает книга Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир» и книга Виктора Сержа «Один год Русской Революции». Это мощное движение вселяло страх в международную буржуазию, которая сразу же организовала военную интервенцию для поддержки «белых» - буржуазно-феодальных контрреволюционеров.

Эта революция была вызвана массовыми демонстрациями рабочих женщин, и в дальнейшем женщины-активистки рабочего класса оказали мощное влияние на развитие всей революции. Советское правительство предоставило женщинам такие права, которых до сих пор нет в западных странах. Разумеется, молодая республика столкнулась с огромными трудностями в первые годы реформ, особенно на фоне местных и глобальных экономических проблем.

Но имела место и потрясающая вспышка творчества – в изобразительном искусстве, театре, архитектуре и в других сферах – которая оказала большое влияние на весь мир. Однако, будущая выставка Русского искусства в лондонской Королевской академии будет использоваться для клеветы на достижения революции.

Советское правительство, получившее власть в результате революции, столкнулось с большими проблемами. Рабочий класс находился в меньшинстве в сельскохозяйственной стране. Россия была экономически и культурно отсталой страной, опустошённой Первой мировой войной. Кроме того, революция оказалась в изоляции из-за поражения революционных движений в таких более развитых странах как Германия, где рабочий класс был намного сильнее. У Ленина и Троцкого – лидеров революции – не было иллюзий: Русская Революция может добиться успеха только в условиях социалистического сотрудничества с международным революционным движением.

На фоне революционной изоляции и отсталости страны, процесс бюрократического перерождения под руководством Сталина начался очень рано. Ленин боролся с ним до своей смерти в январе 1924 года. Троцкий тоже противостоял бюрократизации и боролся за восстановление рабочей демократии с 1923 года до смерти от руки сталинского агента в августе 1940 года.

Буржуазные историки могут осуждать Сталина и реакционную бюрократию, на которую он опирался, а также его гротескный бюрократический режим, но они никогда не будут хвалить идеи и мысли Ленина и Троцкого. Троцкий до последних своих дней боролся с вырождением революции с помощью Международной левой оппозиции.

Тем не менее, пример Русской Революции и её успехи никогда не исчезнут из мировой истории. Плановая экономика, несмотря на бюрократические перегибы в эпоху Сталина, подняла Россию от отсталой полуразвалившейся экономики до мощного современного государства в середине XX-го века. В более поздний период плановая экономика сталинского типа стала недемократической и исчерпала свой рост.

Защита наследия в новую эру.

Социалисты, марксисты и прогрессивные рабочие всего мира будут праздновать достижения Русской Революции. В то же время, весь 2017 год буржуазная пропагандистская машина, включая прессу, телевидение, издательства и музеи, будет стараться оклеветать идею социальных преобразований вообще и Русскую Революцию 1917 года в частности.

Пропагандистская неумеренность 2017 года, несомненно, превысит неумеренность 1989 года, когда разрушение берлинской стены связывали с «крахом сталинизма». Международная буржуазия начала тогда «культурную», идеологическую войну, чтобы дискредитировать идею социализма и плановой экономики. Они придумали идеологию «конца истории», которая утверждала, что окончательное достижение цивилизации - парламентская демократия и экономика свободного рынка.

В этот период международные капиталисты выглядели весьма успешными, по сравнению с хаосом и разрушением Советского Союза и восточно-европейских государств. Капиталистические правительства больше не ощущали давление, которое заставляло поддерживать «социальное государство». Финансовый капитал получил свободу и занялся лишь получением прибыли для самого себя. Глобализация ускорилась, и новый неолиберальный режим, выйдя из-под государственного контроля, начал отбирать у рабочих их права и снижать уровень жизни.

До 2007 года международный капитал был успешен. Но сегодня картина совершенно другая. Капитализм уже 10 лет живёт в состоянии глобального экономического кризиса, социальной и политической нестабильности. Сейчас мы уже наблюдаем «кризис легитимности», когда огромные массы населения отвергают капиталистическую систему, даже если они не представляют себе альтернативы. Это отразилось в победе Трампа на выборах в США, так как он выступил против режима, а также в референдуме Брексит по выходу Британии из состава ЕС.

Но буржуазия не будет благоприятно относиться к Русской Революции, несмотря на катастрофическое положение в мире. Наоборот, демонизация 1917 года будет усиливаться, будут новые ужастики, преувеличения, искажения и прямая ложь. Раненый зверь, несомненно, опаснее сытого.

Однако, несмотря на новую идеологическую войну против марксизма и революции, по всему миру усиливается интерес к прогрессу. В США большой популярностью пользуется Берни Сандерс, особенно среди молодёжи, которая начала искать новую форму социализма. В Британии многие молодые люди поддерживают Джереми Корбина и выступают против крайнеправого переворота прошлого года, поддерживая идеи глубоких изменений всего общества.

Для борьбы с капиталистической дезинформацией и пропагандой мы организовали веб-сайт «Социализм сегодня» , на котором будем печатать архивные и новейшие статьи, чтобы рассказать правду о 1917 годе и о настоящем и будущем социализма.

Что бы случилось, если бы 100 лет назад к власти в России вместо большевиков пришли меньшевики? Разумный вопрос. И существует разумный способ предложить ответ — неполный, но настоящий ответ.

Вопрос разумен тем, что в марте 1917 года, когда был свергнут царь, меньшевики были, вероятно, сильнейшей политической партией России, а большевики — лишь незначительным движением. Как вы помните, обе эти партии начинали как фракции Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП), аналога Социал-демократической партии Германии. Лидером меньшевиков был Юлий Мартов и другие люди, чей темперамент соответствовал тому, что немецкие социал-демократы называли истинно ортодоксальным марксизмом, требовавшим политической демократии. Большевиков же вел Ленин, человек с диктаторским и заговорщическим политическим темпераментом. Различия между ними привели к расколу партийных сил, но не в соотношении 50/50. К 1917 году у большевиков было небольшое количество последователей среди рабочих Петрограда и в некоторых других местах, а финансовая поддержка шла из непонятных источников, бывших, возможно, в контакте с немецким правительством. Но большевики не командовали большим партийным аппаратом, и ни один из их лидеров не пользовался особой популярностью.

Меньшевики же, напротив, были мощны в контексте рабочего движения. Спонтанно возникшие местные управы — «советы» — провели выборы, в ходе которых меньшевики показали себя с неплохой стороны. Они были доминирующей партией в Грузии и на Кавказе, а также пользовались большой поддержкой среди евреев — среди двух их классов. Мартов и многие лидеры меньшевиков — большинство из них — являлись классическими представителями интеллигенции старой России в ее еврейском варианте, которые, возможно, знали идиш и не отказались от еврейского самосознания, но считали себя интернационалистами. Меньшевизм черпал силы из говорящих на идише масс всеобщего еврейского рабочего союза (Бунд) — главной опоры партии (наряду с некоторыми другими еврейскими группировками). Меньшевики также заключили союзы с крестьянской партией, социалистами-революционерами и людьми, позиционировавшими себя как либералы, — ввиду чего легко представить, что, если бы только политическая обстановка России могла развиваться естественно — только в этом случае! — меньшевики и их федеративные группы и их коалиция возглавили бы государство.

Контекст

Русские меньшевики как вдохновители европейской социал-демократии

Глупости о русской революции

Революция - повод для гордости?

Ленин и революция - неприятный вопрос

Так что если бы меньшевики поступили правильно и дали большевикам отпор — что тогда? Какими людьми оказались бы меньшевики, греясь в лучах успеха русских? Ответить на этот вопрос можно, потому что, хотя Петроград был крупнейшим из российских городов, а Москва — вторым по величине, с другой точки зрения самым крупным из российских городов был Нью-Йорк. На момент русской революции там проживало более полутора миллионов российских эмигрантов — большинство из них евреи, но были и этнические русские и представители других национальных групп. Рабочие районы Петрограда и других русских городов резко накренились влево, как и некоторые иммигрантские кварталы Манхэттена, Бруклина и Бронкса.

Случилось это потому, что большинство трудовых и политических лидеров тех районов были ветеранами русского революционного дела с царских времен — в основном, ветеранами меньшевистской агитационной деятельности и подполья, многие из которых не являлись представителями высшей интеллигенции меньшевизма, а были в поразительном числе случаев выходцами из Бунда.

Люди, построившие основные профсоюзы Нью-Йорка (Чикаго и других мест), создавшие социалистическую партию Америки (и последовавшие за ней Социал-демократическую федерацию и американскую Лейбористскую партию 1930-х годов), многие солидные учреждения нью-йоркской социал-демократии, «Круг трудящихся» и другие благотворительные органы, жилищно-строительные кооперативы, курортные поселки, а также газету Jewish Daily Forward, были, в сущности, представителями нью-йоркского филиала меньшевизма. В Нью-Йорке меньшевики вступили в борьбу с большевиками, победили и стали процветать. Председатель городского совета Нью-Йорка Б. Чарни Владек — менеджер газеты Forward и член Лейбористской партии США — к 1938 году был легендарным героем бундовского подполья с царских времен, человеком, который знал всю подноготную царской тюрьмы и тяготы сибирской ссылки — человеком, не поддавшимся на настойчивые призывы самого Ленина изменить свои революционные принципы. В своей нью-йоркской версии меньшевизм, разумеется, оброс местным колоритом. Все были рады ходить под флагом США. Но в Нью-Йорке меньшевизм поддерживал прежнюю российскую социал-демократическую идею — пока, сделав все, что можно было, оставшиеся иммигранты не стали отдавать все силы потокам американского либерализма: яркое и замечательное достижение политики США в эпоху Франклина Рузвельта и Гарри Трумэна.

Я не хочу сказать, что если бы меньшевикам Петрограда удалось дать отпор большевикам, история России в следующие годы стала бы напоминать либерализм Нью-Йорка. И все же, если бы в России меньшевикам удалось выжить, если бы их партию не ликвидировали, если бы им позволили развиваться и процветать, если бы Бунд получил возможность расти, если бы лидеры меньшевиков были в состоянии пустить в ход свое влияние, если бы главой государства оказался не Ленин, а Мартов — если бы все это произошло, в 20 веке Россия, безусловно, пошла бы по совершенно другому пути.

Но этому не суждено было сбыться. Столетие темно. Единственное, о чем я сожалею, так это то, что потерянные возможности могут в наше время так же затеряться в веках. Память о меньшевиках полностью стерта из истории России, вместе с самой партией (которая, выражаясь официальным языком, продолжала существовать только в Нью-Йорке, где уцелевшие лидеры сохранили свой журнал до 1960-х годов). Но и в Нью-Йорке память о тех старых традициях — российской социал-демократической идее, которая в былые времена так тщательно и эффективно придала очертания городу и жизни американских евреев — могла исчезнуть или была отправлена «на свалку истории», как сказал в 1917 году перебежавший к меньшевикам Лев Троцкий Мартову в Петрограде.

Пол Берман пишет о политике и литературе для различных журналов. Является автором книг «Повесть о двух утопиях», «Террор и либерализм», «Власть и идеалисты» и «Бегство интеллектуалов».

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.

В год 100-летия революции власти, политики, ученые и общественные деятели дают свои оценки трагическим для нашей страны событиям. Правда, юбилей проходит достаточно скромно - всего несколько небольших конференций. И вправду, как заметил Владимир Владимирович Путин, а что тут праздновать? На чем же заостряют внимание лидеры страны, политических партий, потомки элиты Российской империи и Предстоятель Русской Православной Церкви?

Глава государства на пленарном заседании XIV Международного дискуссионного клуба "Валдай" в Сочи 19 октября отметил, что результаты революции 1917 года неоднозначны, а главные выгоды от нее получил Запад . "Зададимся вопросом: разве нельзя было развиваться ни через революцию, а по эволюционному пути, ни ценой разрушения государственности, беспощадного слома миллионов человеческих судеб, а путем постепенного, последовательного движения вперед?" - сказал президент, заметив, что "революция - это всегда следствие дефицита ответственности ".

И второе мнение Путина об этой эпохе было выражено 6 ноября в письменном приветствии форуму КПРФ. Глава государства считает закономерным, что исследователи "обращаются к глубокому и всестороннему осмыслению той эпохи, высказывают разные, порой противоположные мнения и оценки". "При этом убежден, что даже самая острая полемика должна основываться на фактах и документах , на объективном и уважительном отношении к прошлому", - написал Путин. Вот, собственно, и все выступления президента на тему революции. Можно еще вспомнить его слова, сказанные полтора года назад, о том, что Ленин "заложил атомную бомбу под здание, которое называется Россией, она и рванула потом".

Президент России Владимир Путин. Фото: www.globallookpress.com

Потомки русских эмигрантов первой волны , которые уже давно трудятся на благо России, и потому имеют полное право на свои оценки и рекомендации, приняли участие в таком множестве конференций, что уже сбились со счета.

Князь Александр Александрович Трубецкой на форуме в Доме русского зарубежья 26 октября отметил, что это уже пятая или шестая конференция, на которой он выступает в эти дни. Трубецкой процитировал слова Путина о Ленине и атомной бомбе и напомнил о достижениях России к моменту революции и перспективах России, если бы переворота не было. "Российская империя к 1913 году была на третье месте в мире по ВВП , а население достигало по разным оценкам от 157- 160 до 180 миллионов жителей (самый крупный рост в Европе)", - сказал он, заметив, что по расчету Менделеева, население страны к середине XX века могло достигнуть 500 миллионов человек .

Реформы по образованию, отметил Трубецкой, проводились при Александре Третьем, и главные - при Николае Втором - "накануне войны 1914 года 75 процентов населения были грамотными" . Он также добавил, что "проводились усиленные реформы по созданию социального обеспечения, бесплатного лечения - вот чем занимался наш государь до рокового периода 1917 года".

Научные достижения : Россия одна из первых разработала электрические лампы, радио, телеграф, телевизор, ледоколы, подводные лодки. "В 1910 году капитан первого ранга Меркушев проводил испытания плавания подо льдом с целью доготовить плавание к Северному полюсу (он похоронен в Сен-Женевьев де Буа)", - отметил Трубецкой. "Авиация - Жуковский, Сикорский, Туполев (который успешно занимался летательными аппаратами с 1910 года). Медицина - Илья Мечников получил Нобелевскую премию в 1908 году, а первым российским лауреатом Нобелевской премии был Павлов в 1904 году. Усиленная электрификация страны шла в России, не ожидая лозунг Ленина", - штрихпунктирно обозначил князь достижения ученых в Российской империи.

"Нужны ли перевороты, которые принесли в итоге деструктивную систему взамен исторической культуры, духовных ценностей, на которых строилось величие России? И которые, слава Богу, в современной России воссоздали, - задается вопросом Трубецкой. - Нужно ли было устранение России от плодов победы Первой мировой войны . Напомню, что между Россией и западными союзными державами существовали нормы, по которым после победы, кроме преимуществ победителей, России предназначалось господство над проливами, то есть свободный выход в Черное море, вплоть до территории нынешнего Ирака, вплоть до Персидского залива. Мало кто помнит, что южный русский фронт войны доходил до Мосула" .

"Можно еще предположить, что если бы Россия осталась среди победителей, она бы урегулировала будущее европейских держав, королевств. Как это в свое время сделал Александр Первый на Венском конгрессе (после войны с Наполеоном). Тогда, вероятно, не было бы Третьего рейха и Второй мировой войны. И совершенно справедливо можно предположить, что русская армия вошла бы в Берлин в конце 1917-го, а не в 1945 году" , - размышляет Александр Александрович.

Исполнительный президент ассоциации "Франко-российский диалог" князь Александр Трубецкой. Фото: Валерий Шарифулин/ТАСС

Он признает "определенные достижения российского народа в советский период" - "их никто не оспаривает, мы должны ими гордиться, но какой ценой это происходило?" «Сегодня мы настаиваем: все должны осмыслить, что произошло 100 лет тому назад. Осмыслить, подумать, сделать выводы. Есть идея примирения , но, к сожалению, мы не готовы. Доказательством являются такие провокации , как решение петербургского суда по вопросу мемориальной доски адмиралу Колчаку , провокации, конечно, насчет фильма "Матильда" , памятников Сталину и так далее, - отмечает князь Трубецкой. - С подходом "каждый воевал за свою правду" невозможно согласиться, потому что вместо примирения получается тупик. Как говорится, можно прощать грешника, но нельзя забывать грех".

Политики, как всегда, поднимают вопрос: настала или пора убрать Ленина из мавзолея. На этот раз к теме подключился глава Чеченской республики Рамзан Кадыров. "Решать вопрос о захоронении Ленина должен, конечно же, президент России Владимир Путин, - отметил он. - Но я лично убежден, что довольно глазеть на труп Ленина. И руководителя революции давно пора похоронить, это и разумно, и человечно. Над телом Ленина трудится целый научно-исследовательский институт. Неправильно, что в самом сердце России, на Красной площади, стоит гроб с мертвым человеком". Кадыров также замолвил слово за соратника имама Шамиля Хаджи-Мурата, останки которого находятся в музее в Санкт-Петербурге.

Давний аргумент о неготовности части общества к выносу Ленина вновь привели власти страны. Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко заметила, что перезахоронение Ленина произойдет, когда общество придет к консенсусу по этой теме. Потому что есть поколение, для которого имя Ленина значит очень многое.

Более резко на слова Кадырова ответил Зюганов : "Болтовня о перезахоронениях под собой ничего не имеет, кроме попытки столкнуть на Красной площади поколения и организовать массовые беспорядки". Лидер коммунистов добавил, что не даст "этим проискам состояться". После этого глава Чечни Кадыров сказал, что Зюганов не слышит доводы молодого поколения и отметил, что депутату стоит извиниться перед людьми, чье мнение по этому вопросу он назвал "болтовней". Лидер КПРФ не стал извиняться, а тут уже заявил о выдвижении своей кандидатуры на президентских выборах.

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл дал более глубокую и всестороннюю оценку эху 1917-го. "Революции, как правило, совершаются сверху, элитой, которая увлекает народ энергетикой разрушения. Это бывает либо своя элита, но оторванная от традиции , либо - чужая, озабоченная колониальными интересами . Обе катастрофы, которые постигли нашу страну в начале и в конце XX века, были вызваны тем, что национальная элита оказалась неспособна адекватно ответить на вызовы времени", - сказал патриарх на открытии XXI Всемирного Русского Народного Собора 1 ноября. Предстоятель Русской Православной Церкви видит опасность революций в том, что они "претендуют на создание нового человека, стремятся сломать традиционное, "перековать" человека - отсюда борьба революционеров с традицией, религией, культурой; но это тупиковый путь, он ведет к отрицанию и дроблению".

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Фото: Алексей Никольский/пресс-служба президента РФ/ТАСС

"Если мы в XXI веке хотим быть процветающей страной, у которой есть будущее, если мы хотим избежать революционных катастроф и гражданского противостояния - мы не должны забывать свой исторический опыт", - предостерегает Патриарх Кирилл.

Он считает важным, чтобы Церковь была независима от государства и могла открыто говорить правду. Патриарх напомнил, что 200 лет вплоть до революции Церковь управлялась государством. "Потеря Церковью возможности нести свое пророческое слово в какой-то мере содействовала тому, что все больше образованных людей переставали слушать голос Церкви. И когда в предреволюционные годы пламенные проповедники стали обращаться к народу, то их проповедь часто не выходила за стены храмов", - сказал Предстоятель 4 ноября после литургии в Успенском соборе Московского Кремля. Он заметил, что "и сегодня есть определенные силы в обществе , которые не желают, чтобы Церковь говорила правду своему народу". "Мы не входим в полемику с теми, кто так говорит, хотя и знаем, что едва ли не каждое доброе слово Церкви сегодня стремятся встретить клеветой, исказить его смысл, с тем, чтобы оно не достигло сознания современного человека. Но мы хотим сказать всем: невозможно изолировать Церковь от народа, потому что Церковь - это и есть народ. Никаким средствами сегодня невозможно закрыть наши уста! И мы будем провозглашать Божию правду , в полной мере сознавая, что это очень рискованное служение" , - заявил патриарх Кирилл.

Терминология, которой обозначаются события столетней давности, сегодня различна.

Глава государства чаще употребляет короткое определение - "революция 1917 года" . Патриарх Кирилл называет также отстраненно - "столетие революционных событий в нашей стране" . Глава коммунистов по-прежнему, как и 100 лет назад, пользуется словосочетанием "Великая Октябрьская социалистическая революция" . Федеральные СМИ, например, телеканал "Россия 1" в титрах, сопровождающих даже коммунистические акции, пишет корректное: "100-летие Октябрьской революции 1917 года" . В то же время немало деятелей и СМИ употребляют наименование "Великая русская" или "Великая российская революция" . Не означает ли это, что есть еще в государстве влиятельные силы, мечтающие о реванше?

В 2017 году исполняется 100-летняя годовщина Русской Революции. Революция 1917 года до сих пор является величайшим историческим событием. Хотя её значение было запятнано и затенено гротескным перерождением Советского Союза и безжалостной клеветой апологетов капитализма.

1917 год стал олицетворением массового движения против злобного эксплуататорского правящего класса. Угнетённые рабочие, бедные крестьяне, солдаты и другие эксплуатируемые слои, которые страдали во время мировой империалистической войны, восстали и свергли прогнивший царский режим и власть капиталистов и землевладельцев. Впервые в истории человечества, революция – под руководством революционной партии большевиков – создала правительство рабочего класса и других бедных слоёв, и выстояла в борьбе с военной интервенцией и экономической блокадой. Советская форма правления была основана на массовом демократическом участии граждан.

Массы вышли на историческую арену.

Этот «праздник угнетённых» включал в себя открытые дискуссии и дебаты, в которых массы выражали свои нужды и чаяния. Об этом рассказывает книга Джона Рида «Десять дней, которые потрясли мир» и книга Виктора Сержа «Один год Русской Революции». Это мощное движение вселяло страх в международную буржуазию, которая сразу же организовала военную интервенцию для поддержки «белых» – буржуазно-феодальных контрреволюционеров.

Эта революция была вызвана массовыми демонстрациями рабочих женщин, и в дальнейшем женщины-активистки рабочего класса оказали мощное влияние на развитие всей революции. Советское правительство предоставило женщинам такие права, которых до сих пор нет в западных странах. Разумеется, молодая республика столкнулась с огромными трудностями в первые годы реформ, особенно на фоне местных и глобальных экономических проблем.

Но имела место и потрясающая вспышка творчества – в изобразительном искусстве, театре, архитектуре и в других сферах – которая оказала большое влияние на весь мир. Однако, будущая выставка Русского искусства в лондонской Королевской академии будет использоваться для клеветы на достижения революции.

Советское правительство, получившее власть в результате революции, столкнулось с большими проблемами. Рабочий класс находился в меньшинстве в сельскохозяйственной стране. Россия была экономически и культурно отсталой страной, опустошённой Первой мировой войной. Кроме того, революция оказалась в изоляции из-за поражения революционных движений в таких более развитых странах как Германия, где рабочий класс был намного сильнее. У Ленина и Троцкого – лидеров революции – не было иллюзий: Русская Революция может добиться успеха только в условиях социалистического сотрудничества с международным революционным движением.

На фоне революционной изоляции и отсталости страны, процесс бюрократического перерождения под руководством Сталина начался очень рано. Ленин боролся с ним до своей смерти в январе 1924 года. Троцкий тоже противостоял бюрократизации и боролся за восстановление рабочей демократии с 1923 года до смерти от руки сталинского агента в августе 1940 года.

Буржуазные историки могут осуждать Сталина и реакционную бюрократию, на которую он опирался, а также его гротескный бюрократический режим, но они никогда не будут хвалить идеи и мысли Ленина и Троцкого. Троцкий до последних своих дней боролся с вырождением революции с помощью Международной левой оппозиции.

Тем не менее, пример Русской Революции и её успехи никогда не исчезнут из мировой истории. Плановая экономика, несмотря на бюрократические перегибы в эпоху Сталина, подняла Россию от отсталой полуразвалившейся экономики до мощного современного государства в середине XX-го века. В более поздний период плановая экономика сталинского типа стала недемократической и исчерпала свой рост.

Защита наследия в новую эру.

Социалисты, марксисты и прогрессивные рабочие всего мира будут праздновать достижения Русской Революции. В то же время, весь 2017 год буржуазная пропагандистская машина, включая прессу, телевидение, издательства и музеи, будет стараться оклеветать идею социальных преобразований вообще и Русскую Революцию 1917 года в частности.

Пропагандистская неумеренность 2017 года, несомненно, превысит неумеренность 1989 года, когда разрушение берлинской стены связывали с «крахом сталинизма». Международная буржуазия начала тогда «культурную», идеологическую войну, чтобы дискредитировать идею социализма и плановой экономики. Они придумали идеологию «конца истории», которая утверждала, что окончательное достижение цивилизации – парламентская демократия и экономика свободного рынка.

В этот период международные капиталисты выглядели весьма успешными, по сравнению с хаосом и разрушением Советского Союза и восточно-европейских государств. Капиталистические правительства больше не ощущали давление, которое заставляло поддерживать «социальное государство». Финансовый капитал получил свободу и занялся лишь получением прибыли для самого себя. Глобализация ускорилась, и новый неолиберальный режим, выйдя из-под государственного контроля, начал отбирать у рабочих их права и снижать уровень жизни.

До 2007 года международный капитал был успешен. Но сегодня картина совершенно другая. Капитализм уже 10 лет живёт в состоянии глобального экономического кризиса, социальной и политической нестабильности. Сейчас мы уже наблюдаем «кризис легитимности», когда огромные массы населения отвергают капиталистическую систему, даже если они не представляют себе альтернативы. Это отразилось в победе Трампа на выборах в США, так как он выступил против режима, а также в референдуме Брексит по выходу Британии из состава ЕС.

Но буржуазия не будет благоприятно относиться к Русской Революции, несмотря на катастрофическое положение в мире. Наоборот, демонизация 1917 года будет усиливаться, будут новые ужастики, преувеличения, искажения и прямая ложь. Раненый зверь, несомненно, опаснее сытого.

Однако, несмотря на новую идеологическую войну против марксизма и революции, по всему миру усиливается интерес к прогрессу. В США большой популярностью пользуется Берни Сандерс, особенно среди молодёжи, которая начала искать новую форму социализма. В Британии многие молодые люди поддерживают Джереми Корбина и выступают против крайнеправого переворота прошлого года, поддерживая идеи глубоких изменений всего общества.

Для борьбы с капиталистической дезинформацией и пропагандой мы организовали веб-сайт «Социализм сегодня» , на котором будем печатать архивные и новейшие статьи, чтобы рассказать правду о 1917 годе и о настоящем и будущем социализма.

«Губернатор». По рассказу Л. Андреева.
БДТ им. Г. А. Товстоногова.
Режиссер Андрей Могучий, художник Александр Шишкин.

«Губернатор» по рассказу Леонида Андреева, как он выглядит в спектакле Большого драматического театра, не к современности обращен. Суетливого сличения «наших дней» с ситуацией плохой власти нет. Жажды обличения тоже нет. Все глубже, мощнее, серьезней и трагичней. Спектакль о самом грозном и недорассказанном в истории России. Нет нужды уточнять — революция ли это 1905-го или 1917 года, первая, вторая, третья, буржуазная, пролетарская, февральская, большевистский переворот или Великая Октябрьская… Нет, конечно, для историков, для партийно мыслящей интеллигенции — всякое лыко в строку, и каждое прилагательное в определении столетних событий имеет принципиальное значение. Но по существу принципиальны только преступления, совершаемые одними над другими. Всегда, тысячелетиями. Очень знаменитый и забытый рассказ писателя выстрелил «в яблочко». Без поправок и подделки он понят режиссером Андреем Могучим и абсолютно серьезно разыгран на сцене. Композиционные вставки из текстов того же Андреева и из «Капричос» Гойи (литературная композиция Светланы Щагиной) совершенно слились с режиссерским текстом. Несмотря на большой численный состав исполнителей, спектакль — о человеке. О совести, о двух правдах, движущих человечеством и историей.

С художественной стороны это цельное и красивое сочинение. Да, именно красивое и гармоничное, несмотря на дисгармонию фабулы (а, может быть, благодаря ей). Все слилось воедино — острая музыкальность Олега Каравайчука и невероятные звучания «Симфонии гудков» Арсения Авраамова, наполняющие и воздух, и уши разнообразием и ужасом конкретных шумов реальности; и — снова — невероятная сценография Александра Шишкина. Никакое кино не в состоянии так поразить зрение эффектом усердно работающей диафрагмы, лежащей в основе превращений сценического пространства. Оно то увеличивается до полного объема сцены, то сокращается до узкой, похожей на гроб, комнаты, где меряет, как на последнем плацу, шагами пол несчастный губернатор. Диафрагма понижает потолок до размеров кабинета или гостиной или повышает его до верхних пределов, выше арлекина. Зеленые занавеси в цвет конторского сукна (но по фактуре шелковистые) то закрывают всю сцену, то драпируются безобидными складками в портьеры, то кажутся театральными полотнищами, открывающими и закрывающими представление. Сценография так разнообразна и изобретательна, что сама по себе является событием, но для спектакля она незаменима, она отчетливо знаковая и согласована с каждым общим движением. Трансформации мало назвать переменами, они — волшебство. Совершенная театральная техника, скажете вы. Нет, не то. Много разной техники видится на современной сцене, но техника, настолько подчиненная замыслу, настолько рукотворная и творчески осмысленная — большая редкость. И свет (это уже заслуга Стаса Свистуновича) — от первого занавеса на просцениуме, цвета пожелтевшей от времени бумаги, с вырастающими на нем людскими тенями, до рембрандтовских контрастов света и тьмы, до тривиально светлой гостиной, до сумерек финала — еще одна логика спектакля.

Сцена из спектакля.
Фото — C. Левшин.

Как рассказ поделен на главки, так и спектакль строится эпизодами. Их всего одиннадцать, названия и номера высвечиваются на верхней панели. Их сопровождает голос Василия Реутова, и как же приятно было увидеть актера на поклонах: значит, это был живой голос, а не запись, умертвляющая человеческий голос. В спектакле два пролога. Один — от театра. Вдоль сцены посажены лицом к залу все персонажи. Это пролог о равенстве, о тщете поисков виноватых в том, что случилось в 1905-м и во все другие грозные годы. Второй пролог — от рассказа. Он как бы врывается преждевременно. Губернатор ждет смерти, ходит по комнате-гробу, ложится на кровать и зовет какого-то Алешу, который так и не приходит. Только в финале понятно, что он звал сына, кого-то, кто бы его пожалел, последнего из людей, связывающего его с жизнью. Второй пролог — не явь, а сумеречное состояние человека, обреченного на страдание. Из-под колосников по пожарным лестницам спускаются два джентльмена в котелках, кирасах и с железными крыльями. И тоже не сразу понятно, что это ангелы мщения. Они первыми, еще в воображении губернатора, убивают его. В реальности губернатора убивает рабочий, но ангелы дожидаются справедливого конца, чтобы, заново облачившись в железные кирасы и крылья, вернуться обратно, наверх. И еще два слова об ангелах: у них почти нет слов, но когда они говорят, то слышатся не мужские, не женские, а какие-то средние голоса. И хотя это не столь важный штрих для всего решения, его надо обязательно отметить как отсутствие случайностей даже в мелочах. Таких, скажем, как щелчки электрическим выключателем, которые, новичок на земле, делает один из ангелов.

Губернатор обременен только двумя предметами: подушкой и белым платком. Подушку, простреленную ангелами и «кровоточащую» пухом, он крепко прижимает к себе. Это его вещь, его защита, его боль, исходящая изнутри согбенного тела. Платок — тут целая поэма. Платок в руках, чтобы обтереть лицо; платок, чтобы наскоро перевязать руку, пораненную осколком. Это побочные функции платка. До главной добираемся не враз, потому что и сам губернатор боится этого главного: платком, направив его куда-то вдоль, а не ввысь, он сделал знак солдатам, чтобы стреляли в людей. Платок кротким облаком витает на видеопроекциях по обеим сторонам сцены. Кажется, что белый платок преследует губернатора, как рок, вызывая все новые спазмы раскаяния. Да, именно в этом и состоит сюжет: в преступлении и раскаянии, в ожидании смерти как высшего суда. Убить сорок семь человек, голодных и ожесточенных жизнью, — губернатор не в силах осознать своей вины, он как будто прав, он олицетворение порядка, он получил одобрение акции из Петербурга, однако не сомневается в том, что заслуживает смерти.

Сцена из спектакля.
Фото — C. Левшин.

Одна из правд, открытая в спектакле, — правда человека, не обязательно именно этого губернатора, а многих, также отдававших приказы, тех, у кого вера в собственную правоту перевешивала угрызения совести, у кого закон всечеловеческого равенства перекрывался ложными законами общественного долга. Да и понимает ли губернатор тех, кого по его приказу убивали? Нет. Почему, спрашивает он себя в отчаянии непонимания, они не могут купить за три рубля золотое обручальное кольцо, чтобы было понятно, семейные они или нет? Предельная наивность человека, который не знает, что такое голод, безденежье, нищета. Но в спектакле высветлена и другая правда. Ее место не в кабинете, не на губернаторской даче, а на Канатной улице, на заводе, в той братской могиле, что будет вырыта для сорока семи убиенных. Для этой правды понадобились литературные вставки, превращенные в театральные эпизоды совсем иного письма: плакатного, эпического. Это монолог рабочего — он звучит проклятием рабов хозяевам. Рабов от времен египетской древности до последних дней человечества. Эти рабы так же «сановиты», как их хозяева. Разделение на рабов и хозяев, неистребимое до скончания веков, чревато взаимной ненавистью. Две правды все сходятся и сходятся в смертельном поединке, и Россия здесь в лидерах.

Монолог заводского рабочего звучит под неостановимый стук молота, под грохот невидимых и вечных цехов, где труд — кабала и истязание. Он звучит, как стихи. Это голос человека, у которого труд отобрал душу. Где моя душа? Верните мне душу! И верните убитого ребенка. Об этом же, о страшной потере, второй монолог, женский. Он — и горький плач, и безумие, в котором мать укачивает девочку, рассказывая ее мертвому телу сказку о великане. Размахивая над убитой дочерью красным флагом, рабочий ритмически организует женский монолог — и в конце концов укрывает ребенка флагом, как делалось это с телами погибших на войне. Большой мир — вне губернаторского кабинета, без скучающей жены, без окружающих его дураков и прихлебателей, а также предателей, без давно чужого сына —губернатор познаёт уже после приговора, когда читает письма. Их, самые ожидаемые, читают двое полицейских. Одно — от человека-миротворца, толстовца, — губернатор читает сам. Еще одно читает автор, безымянная гимназистка. Одна душа и одно сердце, которое будет его оплакивать, откликается на СОБЫТИЕ, и сознание хоть какого-то исцеления, пусть посмертного, облегчает муки преступника.

А. Магелатова (Гимназистка, написавшая письмо Губернатору).
Фото — C. Левшин.

Спектакль — двойное ожидание: и зал, и губернатор ждут, когда его убьют. Смерть написана на его челе и вдавлена в это чело, как каинова печать. Вот он оказывается на улице, где рабочий со свитой из ангелов мщения стреляет в него. И когда наконец-то свершился приговор, начинается странный, трогательный балет гимназисток. Они вьются веревочкой по сцене, переплетаются, подпрыгивают, скачут на скакалках, кружат, как настоящие балерины (они и есть таковые — ученицы балетной школы им. Н. Долгушина). Стайка подростков в белых школьных фартучках переводит действие в новый регистр: это приход невинности, покуда еще не оскверненного начала бытия, но ту гимназистку, что видела во сне похороны губернатора и обещала думать о нем и жалеть его, уже не различить в девических хороводах.

В спектакле занята, пожалуй, вся труппа. Георгий Штиль выходит в крохотной сценке. Он играет старика Егора. Губернатор спрашивает Егора (потому что спросить больше некого), убьют ли его? «А, пожалуй, что и убьют», — честно говорит Егор, отвечая не за себя только, а за всех — за «народ». И роли-то нет, но важность двух реплик сокрушительна. Монологи заводского рабочего, вообще весь его пролетарский гнев, как будто с ожившего плаката, изображающего революционера с флагом в руках, и скорбные вопли его жены, потерявшей ребенка, в исполнении Руслана Барабанова и Аграфены Петровской — замечательно яркие, экспрессивные работы, личные достижения. Жену губернатора, Марию Петровну, Ирина Патракова играет резко и безжалостно; то же можно сказать об Анатолии Петрове в небольшой роли Козлова, чиновника по особым поручениям (в том числе — «приглядывать» за губернаторской женой). Некоторые роли как будто и не роли вовсе — монахини; какие-то лица, мелькающие в вихре действия; солдаты, стреляющие в рабочих; танцующие гимназистки, — но все происходит сообща, по сговору, и в нашем случае этот сговор можно даже назвать обыкновенным театральным словом «ансамбль». Он есть, он крепок единством настроения, чувства, мысли, композиции.

Д. Воробьев (Губернатор).
Фото — C. Левшин.

Труднее всего Дмитрию Воробьеву в роли губернатора Петра Ильича. Никак нельзя было расчувствоваться, заменить страдание слезливостью, катарсис — видом сценического нытья. И Воробьев мужественно держит планку мужественности. Его герой одинок. Это и каиново преступление, и каиново одиночество. Его сквозная тоска: «Пожалейте кто-нибудь». То военным шагом меряющий сцену, то застывающий в унынии у себя за столом в кабинете или на даче — повсюду душно, и страшно, и стыдно губернатору. Вспышки откровения перед стариком Егором; или некоторое презрение к бесстыдству жены; или окрики на служивых, плохо служащих; или внезапный порыв поехать, посмотреть на трупы — и он видит эти сваленные в один ряд тела; или автоматические вопросы: «Прошение? С прошением?», уже предчувствуя, что ЭТИ не для просьб слезли с верхотуры сцены, — Воробьев находит меру тех разных переживаний, которые одолевают его героя. Ясно, что роль еще будет расти и строиться, но в ней такие перспективы и такие уже сейчас заданы просторы, что за актера можно порадоваться.

Русская революция, ее причины и последствия отражены в гениальной литературе ХХ века: в романе А. Белого «Петербург» (и родство с этим романом чувствуется в рассказе Л. Андреева), в пьесах и романах М. Булгакова, в романе М. Шолохова «Тихий Дон»… Эти произведения и сейчас есть на афишах петербургских театров. И можно сказать, что единая для этих произведений тема не будет в ближайшие века исчерпана театром. Значение же его, театра, не в том только, чтобы говорить все, что захочется ему и что захочется публике. Значение театра и в том, чтобы подняться над простыми вопросами и задать другие, очень сложные. Не факт, не документ, а философия факта и документа доступны театру. Губернатор в спектакле называет свою ошибку — политическую? этическую? историческую? — не иначе как СОБЫТИЕ. Он прав, если отойти от реальной ситуации 1905 года в одном, отдельно взятом городе России. Событием является и отражение СОБЫТИЯ в искусстве. В 2017 году столетие русской революции будут отмечать везде и по-разному. Петербург и БДТ сделали это первыми, страстно и одновременно беспристрастно.